В прошлой части мы гуляли по Самарской стороне бывшего Гурьева на правом (западном) берегу Яика, а теперь перейдём на Бухарскую сторону за рекой: хотя сами эти названия давно забыты, два берега Атырау действительно отличаются. Главная достопримечательность Бухарской стороны - это Жилгородок 1940-х годов, не похожий абсолютно ни на что из советской архитектуры.

Фотографии, как и в прошлой части, с разных поездок - октябрь-2016 (в основном) и май-2017.

Свое путешествие по Атыпау начнем с железнодорожного вокзала.

2.


3.

 

Станция Атырау-1 стоит на железной дороге в Астрахань (вернее, к узловой станции Аксарайская), пущенной лишь в 1974 году, тем самым через Макат и Бейнеу замкнув "южный ход" из Москвы глубину Средней Азии. Здесь курсирует 5 междугородних (Москва-Душанбе, Ташкент-Волгоград, Ташкент-Саратов, Атырау-Астрахань с прицепным вагоном из Мангистау) поездов и всего три внутриказахстанских - на Мангистау, Астану и Алма-Ату, ведь до последней путь отсюда знаимает более двух суток. Атырау-1, несмотря на название, был не первой станцией в Гурьеве, но о том, как начиналась его железнодорожная история - чуть позже стоит рассказать отдельно. Вокзал - судя по всему, изначальный 1970-х годов, просто отреновированный в 1990-е годы, а по соседству вычурный автовокзал в восточном стиле:

4.

 

От изукрашенной останрвки по городу расходятся автобусы. В 2016-м мы приехали в Атырау с несколькими сотнями рублей в кармане и запасом купленной ещё в Кунграде еды - обналичить валюту ни в Узбекистане, ни в ночном Бейнеу было негде. Большую часть денег мы отдали за камеру хранения, так что даже билеты на автобус выходили впритык, а билеты на поезд в Россию пришлось покупать моему отцу через интернет - карточки не принимали не только кассы КТЖ, но и многочисленные частные кассы в том же зале. Пересадка с мангистауского поезда на астраханский занимала порядка 7 часов, светлого времени оставалось часа 4, и я решил исправлять свой главный в этом городе пробел 2009 года - мы поехали в Жилгородок.

5.

 

Он расположен на другом конце центра, но как и вокзал - на Бухарской стороне. Новенький корейский автобус в Атырау работал не по "чимкентской" (с зазывалой), а по "алматинской" схеме - долго стоял на остановках, набирая пассажиров, как маршрутка:

5а.

 

Сама Бухарская сторона, как следует из её названия, оформилась ещё в дореволюционном Гурьеве, и Урал в нём действительно, в самом что ни на есть культурно-этническом смысле, был границей Европы и Азии. В 1748 году на берег Яика напротив Гурьевской крепости внезапно пожаловало 3000 (!) казахских кибиток с Есет-батыром во главе, и пришли те казахи не с оружием в руках, а с товарами. Испугавшись такого напора да как следует повозившись с бюрократией, в 1752 году власти запретили казахским купцам торговать на правом берегу Яика, после чего в заречье начала расти торговая слободка - подобное, к слову, мне уже доводилось видеть на Иртыше в Семипалатинске, да и в Омске за рекой есть остатки казахских аулов. В 1810-х годах у казахов случился жут, то есть массовый падёж скота, и многие чабаны переквалифицировались в рыболовы, центром притяжения которых так же стала Бухарская сторона Гурьева (о местном рыболовстве - см. прошлую часть). В 1858 году на Бухарской стороне был учреждён базар, и в общем, как я понимаю, в те времена она состояла преимущественно из складов, торжищ, саманных лачуг и периодически сменявшихся юрт. Поэтому в отличие от Жана-Семея, Бухарская сторона с дореволюционных пор не сохранила ничего, и не уверен даже, что какие-то её фотографии остались. При Советах она формировалась как промышленный район возникших в войну предприятий (а был тут даже свой Завод имени Петровского!), и среди многоэтажек да цветастого зажиточного частного сектора на Бухарской стороне выделяются разве что сталинки:

6. 2017

 

Кадр снят с крыльца гостиницы "Рашт" на улице Баймуханова, где мы остановились в 2017-м году - в меру клоповник, но в меру дешёвый, а цены на гостиницы в Атырау хоть и давно уже не заоблачны, но изрядны. Ряд сталинок напротив "Рашта" замыкает ЗАГС, явно бывший кинотеатр или ДК какого-нибудь завода.

7. 2017

 

Всё показанное выше - севернее центра. А вот симпатичное здание Филармонии имени Жантурина (основана в 1966 году) - уже южнее, на одной из главны в левобережной части города улице Махамбета Утемисова:

8. 2017

 

Неподалёку от грузовой станции Атырау-2, отмеченной тяжёлым брянским паровозом Л-1042 (1948), поставленным здесь в 1992 году к 50-летию станции. Первой железной дорогой в Гурьеве была и вовсе пущенная в 1924 году узкоколейка в нефтяной Доссор, вдоль трассы которой в 1936 году началось неспешное строительство железной дороги в Кандагач и далее в Орску. На карте хорошо заметно, что именно эта линия была в Атырау исходной, по Бухарской стороне уходя на юг к промзонам нефтеперерабатывающего завода. Простое сопоставление дат позволяет понять, что первый поезд ушёл отсюда к Орску в 1942 году: как Магнитогорск или Самара, Пермь или Чимкент, бывший Гурьев - это город-герой военного тыла:

9. 2017

 

Получив по зубам в Подмосковье, немцы быстро сориентировались и поменяли стратегию, нанеся Советам новый сокрушительный удар на юге. Главной целью вермахта теперь был нефтяной Баку, который надо было если не захватить, то разбомбить, а если не разбомбить - то хотя бы отрезать, тем самым вызвав у Красной Армии топливый голод. И по крайней мере план-минимум им удался - железные дороги к всесоюзной бензоколонке, тогда проходившие по Западному Кавказу, оказались перерезаны линией фронта. Единственным путём доставки бакинской нефти стало Каспийское море, но времена, когда Баку и Астрахань были крупнейшими по грузообороту портами Российской империи, остались очень далеко позади. Хотя именно бакинскую нефть возили первые в мире танкеры, к 1942 году их явно не хватало на весь грузопоток. И вот кто-то нашёл простое, но потрясающе красивое решение: железнодорожные цистерны снимали с тележек, накачивали пополам нефтью и воздухом, а потом привязывались к буксиру, превращавшемуся теперь в морской локомотив, тащивший их как поплавки. И ходили эти странные морские поезда не в Красноводск, из которого цистерны пришлось бы гнать тысячи километров с крюком через Ташкент, а именно в Гурьев, откуда по экстренно законченной железной дороге продолжали путь к нефтезаводу в Орске.

9а.

 

Тогда же началось строительство нефтезавода в самому Гурьеве, оборудование для которого поставлялось по ленд-лизу прямиком из США, от фирмы "Е.В. Badger and Sons Co". Но война кончилась быстрее - Гурьевский НПЗ заработал лишь в 1945 году. У "ворот" его Жилгородка по улице Мухтара Ауэзова - пара послевоенных сталинок с типичными для Гурьева "этническими" мотивами, да типичные уже для Атырау пафосного вида кабаки:

10.

 

Чуть дальше - готическая водонапорка:

11.

 

А за ней и сам Жилгородок, по нашему говоря Соцгород, и вот как он выглядел с водонапорной башни свежепостроенным - согласитесь, ни капли похожего на всю ту прочую архитектуру, которую у нас принято называть "сталинской":

11а.


 

обственно, и сталианс, как мы привыкли, бывает "довоенным", бывает "послевоенным", и самых в редких случаях - просто не заметившим войны, как в далёком Душанбе, где начатое в 1930-х частенько заканчивалось в конце 1940-х. А здесь сталианс "во-время-военный", причём не столько даже по времени постройки, сколько по времени создания проектов:

12.

 

Более того, в те времена СССР не имел практически никакого опыта строительства социалистических районов в пустыне, ещё не были построены ни Учкудук (явный "блин комом"), ни Навои, ни Шевченко-Актау. Планировка и архитектура существовавших к тому времени соцгородов были призваны защищать трудящихся от морозов, паводков и дождей, а не от зноя, пыльных бурь и суховеев. В общем, у проектировщиков Жилгородка стояла впечатляющая задача - построить район в непривычных условиях при крайней ограниченности средств и сроков:

13.

 

И хотя началось строительство (в основном силами заключённых) лишь в 1944 году, а закончилось уже после войны (архитекторы Александр Арефьев и Сергей Васильковский получили Сталинскую премию в 1946 году), получилось здесь действительно нечто, не имеющее в советской архитектуре аналогов, и куда больше похожее на позднесоветские микрорайоны Навои и Актау, чем на всесоюзный сталианс тех же времён. И здесь хорошо видно, как советские архитекторы развили самую характерную форму именно среднеазиатской архитектуры - айван, то есть помещение о трёх стенах и крыше:

14.

 

Жилгородков в Казахстане и Средней Азии довольно много (например, в Актюбинске), но Жилгородок с большой буквы - только один:

15.

 

От водонапорной башни мы сошли с улицы Аэузова по улице Онданысова (в изначальном проекте - Кавказской), обнаружив в одном из дворов ещё какую-то, уже явно не водонапорную, башню. Не знаю точно, что здесь могло быть, но у старожилов этот квартал славился парикмахерской и баней, обычно составлявших единую цепь посещения:

16.

 

Жилгородок стоит в крутой излучине Яика, весь ориентирован по ней, и бывшая Кавказская подводит его дальнюю от реки границу, а по сердцевине излучины проходит всё та же улица Мухтара Ауэзова, в изначальном проекте бывшая проспектом Сталина. На ней - главный ансамбль Жилгородка, и дома стоят "азбукой морзе" - тире-точка:

17.

 

Печать сурового времени - почти полное отстутствие украшений, кроме резных деревянных балконов:

18.

 

Особый колорит Жилгородку придают дома-комбинаты с ячейками квартир наподобие таунхаусов и бытовыми блоками на концах:

19.

 

В здешних домах было от 2 до 8 квартир. Самая впечатляющая пара домов - в середине по разные стороны улицы:

20.

 

В их проёмах снят и заглавный кадр - хоть и не айваны это (ибо сквозные), а образуют типичный бухарский "кош" строго по одной оси:

21.

 

Дворы их смотрятся куда как обычнее:

22.

 

А вот вкрапление - школа имени Гоголя чуть более поздней эпохи. Явно чужеродный элемент, здесь режущий глаз как неправдоподобный эпизод в хорошем в целом фильме:

23.

 

Ещё один ряд айванов "домов-комбинатов" - если другие к улице обращены торцом, то этот и такой же напротив - фасадами:

24.

 

Едва ли не первые таунхаусы в СССР....

25.

 

Улица Ауэзова выходит на широкую площадь с парой длинных корпусов по бокам:

26.

 

И фасадом Дворца культуры нефтехимиков, от самой водонапорки замыкающим её перспективу:

27.

 

Как я понимаю, верхние этажи этих корпусов - жилые, в нижних были различные учреждения, в том числе любимое заводчанами кафе "Чайка". Ныне здесь наиболее примечателен чуть ли не единственный в Казахстане Палеонтологический музей, собранный в течение 20 лет местным краеведом-палеонтологом Юрием Пастуховым - гордость Атырау, но увы, в момент нашей прогулки он был уже закрыт.

28.

 

Со стороны дворов и второстепенных улиц Жилгородок буквально опутан трубопроводами, проложенными в основном по поверхности - здесь нет вечной мерзлоты, но есть соль, быстро разъедающая подземные трубы.

29.

 

На площади - хорошо знакомое по уже, кажется, всякому российскому городу сердечко. Надпись на нём по-казахски - на самом деле это отнюдь не Тёмы Лебедева креатив, а первая такая инсталляция в мире была поставлена в Нью-Йорке. Но то, что в Атырау он стоит именно здесь, как бы намекает, что именно Жилгородок, а не трущобы Старого Гурьева в этом городе за исторический центр.
Перед фасадом ДК - не Ильич и не Памятник Победы, а фонтан "Три грации":

30.

 

Потому что настоящий памятник Победы - это сам Дворец, строившийся явно не во время войны, а скорее всего ближе к концу 1940-х:

31.

 

За ДК виден мост, ведущий к офису "Казмунайгаза" и Парку Победы - их я показывал в прошлых частях. Боковой фасад ДК со стороны ведущей к мосту улицы:

32.

 

Детали:

33.


33а.

 

Задний фасад с чёрным ходом - едва ли не живописнее главного:

34.

 

Особенно - крылатым конём, и сдаётся мне, что скорее это европейский Пегас, чем казахский Тулпар. Но я не припомню нигде больше в сталинской архитектуре изображения мифических животных:

34а.

 

В общем, Жилгородок удивителен. За ДК начинается парк, охватывающий кварталы узкой подковой по яицким берегам, и внутри парка вал от наводнений, а за ним - широкие песчаные пляжи для отдыха трудящихся и их детворы:

35.

 

Отделяющие парк от кварталов параллельные улицы названы здесь в честь Ватутина и Черняховского соответственно. Сохранили исторические названия и непарадные боковые улицы - по ходу нашего движения мы пересекали Севастопольскую, Одесскую, Волгоградскую и прямо перед фасадом ДК внезапно Заполярную. На них - застройка в том же стиле:

36.


37.

 

Тишайшие уютные дворы, где всё ещё нетрудно представить сорванца Колю с рогаткой, отличницу Лену с еврейской фамилией и её лучшую подругу Зухру, дочку окончивших местный политех казахов из Доссорского района, воспитанную с детства на русском языке.

38.

 

Как и в случае с прочей гурьевской стариной, о Жилгородке есть много порой весьма интересных воспоминаний (или например здесь) его старожилов, но я так и не смог найти нормального описания того, чем был какой дом изначально. Некоторые дома Жилгородка интенсивно уродуются жильцами:

39.

 

Нефтезавод, как и раньше, дымит на горизонте вниз по течению Яика, перерабатывая нефть марки "Tengiz":

40.

 

Общий вид Жилгородка с самим заводом (оцените, как он с той поры разросся!), когда всё только начиналось:

41а.

 

Вот ещё интересная деталь Гурьева - здесь не было среднеазиатских норий-чигирей, но воду из яицких проток в сады и огороды переливали насосы с ветряными приводами, остававшиеся частью пейзажа гурьевских окраин до середины советских времён:

41б.

 

А интересная советская архитектура одним Жилгородком не исчерпывалась. Не знаю точно, что из этого сохранилось, но вот эта явно послевоенная сталинка наверняка ещё стоит (как подсказали в комментариях - недалеко от Площади из прошлой части):

41в.

 

Странный жилой дом, будто депортированные корейцы строили:

41г.

 

Водился здесь и конструктивизм - ведь центром регион, до 1938 года с перерывами округа, а после и области, Гурьев стал в 1928 году. В 1929 году сюда переехала контора "Эмбанефти", и судя по латинской надписи на казахском, кадр этот снят где-то между 1929 и 1940 годами:

41д.

 

Или вот конструктивистское здание нефтяного техникума (1930) с макетом деревянной вышки - стоит ли оно ещё?

41.

 

Последней достопримечательностью Атырау для меня оказались как раз-таки нефтегазовые институт и колледж, расположенные в северной части Бухарской стороны, между вокзалом и теми сталинками у гостиницы "Рашт". Дело в том, что при каждом из них есть открытый взгляду снаружи полигон с различными наглядными пособиями для студентов, фактически представляющий собой полноценный музей нефтегазодобывающей техники под открытым небом. Ближе к центру и крупнее площадка у Атыраусского университета нефти и газа, созданного в 1980 году. Буду рад, если кто-то из читателей поможет опознать отдельные агрегаты - обязательно внесу в пост. Вот тут, например, синие газосепараторы, а перед ними серые фильтры:

42. 2017 - здесь и далее.

 

На переднем плане труба и скребок для её очистки:

43.

 

Тут, возможно, печь для подогрева нефти - в этих краях она довольно вязкая и течёт по трубам лишь подогретой:

44.

 

Но даже не если не знать, что здесь и для чего - смотрится всё это впечатляюще:

45.

 

Чуть дальше, почти у выезда в сторону Доссора - тот самый Политехнический колледж (1930), которому принадлежало конструктивистское здание.

46.


47.

 

На переднем плане шарошечные долота для бурения, а сразу за ним фонтанная арматура (она же заглушка скважины, а на сленге нефтяников "новогодняя ёлка" - видел такие в действии на месторождении под Ноябрьском:

48.

 

Коновалов М.М.

Ну а Доссор и Кульсары - это те самые Эмбинские нефтепромыслы, которым обязанао своим существованием почти всё показанное в этом посте. Через них поедем в следующей части, последней о затяжной "доездке".

Первый разя попал в город Гурьев (ныне Атырау) 5 июля 1970 года. Студентом геологического факультета Казанского государственного университета (ныне КФУ), окончившим  третий курс, я приехал на производственную практику в трест "Казахстаннефтегеофизика" (находился на улице Ленина, 42 на Бухарской стороне г. Гурьева) и был направлен в Гурьевскую геофизическую экспедицию (находилась на улице Валиханова). Там, после беседы с начальником экспедиции М.М.Коноваловым, я был оформлен на штатную должность  помошника бурильщика в сейсмическую партию № 49/70, которая проводила сейсмические исследования в нефтегазовых разведочных скважинах, расположенных на территории Западного Казахстана. В 1971 году я приезжал в Гурьевскую геофизическую экспедицию на преддипломную практику и работал в этой же сейсмической партии на должности техника-геофизика.

В августе 1972 года после о окончания учебы в Казанском государственном университете и защиты диплома я был направлен на работу в Гурьевскую геофизическую экспедицию, где был притят на должность инженера-геофизика в ту же сейсморазведочную партию,  в которой я проработал до  1977 г. в должностях инженера-геофизика, старшего геофизика, начальника полевой сейсморазведочной партии.

В июле 1977 года я был переведен в управление “Казнефтегазгеология” на должность старшего инженера производственного отдела разведочной геофизики.

В июне 1980 я был переведен начальником полевой сейсморазведочной партии в Уральскую геофизическую экспедицию того же управления в г.Уральск Казахской ССР и переехал с семьей в г. Уральск.

Трест "Казахстанефтегеофизика"на улице Ленина (ныне проспект Азаттык), 42.	Общежитие геофизиков на улице Тельмана (ныне это улица Досмухамбетова)
Территория производственной базы Гурьевской геофизической экспедиции на улице Валиханова (по состоянию на 2020 г.).