Прямая, как стрела, улица ведет от проезда Спасской башни к самой старинной и высокой части Казанского Кремля. Здесь, в северной части кремля, на том месте, где в древности находился дворец казанских ханов, а в XVIII веке — обер-комендантский дом, расположен Дворец казанского губернатора.  В единый комплекс Губернаторского дворца также входят Башня Сююмбеки и Дворцовая церковь, с которой главный корпус дворца связан через переход по второму этажу. В отделке интерьеров Губернаторского дворца, как и многих других казанских зданий этой эпохи, господствуют мотивы позднего русского классицизма.

В прежние времена Ханский двор производил грандиозное впечатление. Окруженный несколькими стенами на разных уровнях, комплекс состоял из монументального трехшатрового здания Ханского дворца, окруженного многочисленными павильонами, галереями и хозяйственными постройками. Здесь же стояла Ханская мечеть с ханскими усыпальницами, а также другие каменные мечети и мавзолеи, каменные бани и караван-сараи. Ханская мечеть, два древних белокаменных мавзолея, каменные стены цитадели, а также деревянные дома, башни и ремесленные мастерские сохранились на территории Ханского двора в виде археологических остатков.

Несмотря на разрушения, постигшие Кремль после падения Казани, отдельные здания Ханского двора просуществовали еще полтора столетия; некоторые фрагменты этого комплекса органически влились в новейший облик северной оконечности Кремля.

Во время своего посещения Казани в 1836 году Николай I  распорядился построить в кремле «Военно-губернаторский дом с императорскою квартирою». Государь лично указал место для дома, подчеркнув, что фасадом дом должен быть «обращен на церковную площадь», а рядом стоящая обгоревшая бывшая Введенская церковь должна быть восстановлена и соединена закрытым дом с дворцом. Исполняя приказ, ский губернский архитектор А. Шмит в роткий срок составляет проект, в июле 1837 года рассмотренный и одобренный в Петербурге генерал-лейтенантом Горголи и архитектором Висконти. Здание на проекте нимало не напоминало существующее. Благородство пропорций, сдержанная торжественность — основные черты позднеклассицистического фасада. На первом листе  архивного дела, содержащего шмитовский проект, запись о том, что  «Государь Император высочайше  соизволил одобрить в 26 день сего марта как сии фасады для Военно-губернаторского дома в  г. Казани, так и расположение всего здания, изображенное на генеральном плане казанской крепости и на приложенных при сем шести чертежах. 26 марта 1838 года. С.-Петербург».

Здесь в истории возведения нынешней президентской резиденции появляется интрига. Во-первых, комиссия в составе местных архитекторов Песке, Петонди и Миртова делает вывод о невозможности восстановления стоящей рядом церкви. Во-вторых, сам губернатор загорается идеей развернуть дворец фасадом на Казанку. Сергей Шипов был довольно яркой звездой на административном небо­склоне, и с его мнением граф П.Клейнмихель считался. Во «Всеподданнейшем докладе» он осторожно поддержал идею казанского губернатора, но царь проявил твердость. Вот его резолюция на докладе:

«Церковь при Военно-губернаторском доме в Казани возобновить в настоящем виде, подведя новый фундамент, где нужно будет. Относительно же предположения генерал-адъютанта Шипова о составлении совершенно нового проекта для Дома Военного Губернатора, то Его Величество не соизволяя на оное, Высочайше повелеть соизволил: немедленно, в нынешнем же году, начать возведение такого дома согласно Высочайше утвержденному 19 сентября 1843 года проекту. 11 Генваря 1845 года.»

Май 1845 года стал в Казани месяцем ударных  закладок: 6 мая заложено Дворянское собрание, 8-го – Духовная академия (сейчас здесь 6-я горбольница), а 9-го — Военно-губернаторский

Особо следует остановиться на истории восстановления церкви. Для её освидетельствования из Москвы был прислан архитектор Никитин. В отличие от своих казанских коллег он нашёл, что при известных усилиях церковь восстановить можно. С весны 1849 года работа по восстановлению церкви закипела. До 1 ноября, то есть до морозов, продолжались каменные работы. Церковь была восстановлена, но без куполов, прямо над барабаном временно был установлен крест. В сентябре 1849 года с казанским купцом Г. Дегтяревым был заключен договор о настилке постройке куполов «по Высочайше утвержденным формам». Куполов было пять — главный и четыре маленьких, не все из них дошли до нас. В архиве сохранились подробнейшие инструкции по сооружению глав. Инструкция, касающаяся устройства четырех малых главок, носит забавное для современного глаза название: «Образ устройства маленьких глав».

Здание дворца построено в 1845 – 1848 гг. специально для военного губернатора. Проект дворца выполнил известный архитектор К.А. Тон, известный по таким архитектурным сооружениям, как храм Христа Спасителя и Большой Кремлевский дворец в Москве. Дворец состоит из главного корпуса и примыкающей со двора циркумференции служб. Постройкой дворца руководил направленный из Петербурга архитектор А. И. Песке, отстраивавший Казань после городского пожара 1842 года. Отделка интерьеров проходила под руководством архитектора М. П. Коринфского, одного из архитекторов комплекса «Казанского императорского университета». Центр главного фасада — ризалит, завершенный фронтом с тремя килевидными арками. В средней арке находится герб Республики Татарстан. На главном фасаде расположены два входа – крыльца на двух колоннах, украшенных пальмовыми капителями. Первый и второй этажи разбиваются рядом ордерных пилястр и арочных оконных проемов. Фасад в плане представляет полукруг и имеет проезд во внутренний дворик дворца. В эклектическом декоре здания сочетаются элементы русского классицизма (членение коринфским ордером, рустовка 1 этажа, общая симметрия), барокко (раскреповка антаблемента над пучками колонн главного ризалита, характер фронтонов портиков) и древнерусского зодчества (висячие гирьки спаренных арок окон 2 этажа, килевидные закомары центрального ризалита, характер фигурных опор арочного подвесного перехода в Дворцовую церковь). Губернаторского дворца созвучна чертам Большого Кремлевского дворца в Москве. Губернаторским дворцом здание было до 1917 года.Здесь наступает довольно тёмный период в истории губернатор­ского дворца. Может быть, будущие исследователи расскажут нам, почему утвержденный царем первоначальный проект не был осуществлен и почему столичному архитектору Константину Тону было поручено составить новый проект. Мало того, Тон был вынужден дважды заниматься проектированием здания для Казани. Первый проект К. Тона был утвержден государем в сентябре 1843 года во время его пребывания в Киеве. Тогда же граф П.А. Клейнмихель направил копию проекта в Казань с распоряжением о немедленной подготовке к началу работ. В ответ казанское начальство 27 января 1844 года высылает подробный пятилетний план-смету возведения дворца. Казанский губернатор генерал-адъютант Шипов отстраняет от руководства строительством губернского архитектора Петонди, назначает главным строителем архитектора Мальте, а в помощь ему выделяет архитектора Песке, о чем и уведомляет графа Петра Андреевича, главного строителя России.

«Господину Начальнику губернии. Государственный Совет при рассмотрении смет расходов МВД постоянно встречает затруднения в ассигнованиях сумм на мебелирование губернаторских домов, находя требования по сей статье начальников губерний слишком значительными и не всегда основанными на действительной необходимости» — такая бумага пришла в 1860-х годах в канцелярию казанского губернатора. И «пошла писать губерния» — в архивной папке к этой бумаге приложены подробные ведомости убранства губернаторского дворца, как звали это здание в просторечии.

Этажи дворца распределялись так: подвальный этаж, спроектированный, по выражению архитектора К.А.Тона, «удобным для приличного помещения», был отведён под канцелярию губернатора. В бельэтаже размещались приемная самого губернатора, его квартира и «запасные помещения». На антресольном этаже жили служители, а 17 помещений второго этажа отводились императорской чете, буде она посетит Казань.

Сохранились подробные ведомости обстановки императорских апартаментов за разное время. К началу нашего века на царском этаже были отдельные покои для императора и императрицы, 4 гостиных — красная, белая, жёлтая и голубая, приемная зала императора (она же — бильярдная) и большой (ранее — «бальный») зал. Никакой роскоши в убранстве не было — просто соблюдалось необходимое приличие. Вот как была обставлена спальня императрицы. На кровать был уложен зеленый сафьяновый тюфяк, сверху обшитый белой замшей. Обитая малиновым атласом шестистворчатая ширма отделяла кровать от остальной спальни. Малиновым же тиком были обиты диван, четыре кресла и четыре стула, дополнявшие меблировку спальни. Окна были завешены малиновыми гардинами и зелеными шерстяными шторами, пол устилал ковер. Разумеется, в спальне были туалетный и отдельно умывальный столик.

Никакой «малины» не было на половине императора: в его кабинете стояли диван, кресло и стулья, обитые зеленым сафьяном, зеленые же гардины закрывали окна кабинета, мраморные камины, бронзовые каминные часы и два бронзовых канделябра завершали убранство царского кабинета. В императорской квартире нашлось место голубизне — одна из гостиных звалась «голубой»: в гостиной был мраморный камин с зеркалом над ним, в нем отражались диваны, стулья и кресла, обитые голубой материей, и голубые же, конечно, шелковые гардины на окнах. Гостиную освещали бронзовая люстра и шесть бронзовых бра. На камине стояли опять же бронзовые с голубой эмалью часы и такие же канделябры.

А вот обстановка большого зала уже на рубеже веков. Белый с золотом цвете отделки придавал залу должную парадность. Четыре зеркала были в белых лакированных рамах, у стен стояли 26 белых резных диванчиков. Зал освещало двумя золочеными «гипсовыми люстрами и четырнадцатью такими же бра. Сведущие люди, конечно же, понимают, что речь идет об алебастровых светильниках, довольно широко распространенных в дворцовых интерьерах: ими освещались и многие помещения Зимнего дворца.

«Приёмная зала» перед императорским кабинетом украсилась со временем диковинной вещью – бюстом Александра III из стеарина. Несомненно, этот бюст был подношением Крестовниковых, владельцев мыловаренного и стеаринового завода  в Казани. В архивах есть сведения и о тех местах  императорской квартиры, куда даже царь ходит пешком: в ведомости за 1860-е годы упомянут «переносной ватер­клозет». В это время о водопроводе еще только вели разговоры, и поэтому означенный ватерклозет, тем более переносной поражает своей загадочностью не меньше, чем квадратный трёхчлен из известного анекдота. Впоследствии во дворец пришли осветительный газ, водопровод и электричество. А вот настоящей канализации тоновское творение дождалось лишь при Советах: еще в 1916 году казна заплатила тысячу рублей за ассенизацию губернаторского дворца.

О российской бюрократии написано много обличительных и во многом справедливых слов. Но вот одна деталь: распорядок рабочей недели губернатора публиковался в справочных книжках Казанской губернии, и в этом распорядке было предусмотрено время для ежедневного приёма  просителей. Более того, любой «имеющий срочную надобность» мог в любое время  суток побеспокоить господина начальника губернии по телефону. Излишне говорить, что путь к губернаторскому дворцу был свободен – охрана стояла лишь у самого входа. Попробуйте сейчас не пройти, нет, просто сделать снимок губернаторского дворца – и вы почувствуете, чем проклятый царизм отличается от демократии в её местном варианте.

Губернаторский дворец, который до 1917 года служил резиденцией казанского губернатора с помещениями императорских квартир. В советский период в здании находился Президиум Верховного совета и Совета Министров Татарской АССР.

Реставрационные работы в здании ведутся с 1950 года. В 1983 году был отреставрирован главный фасад по проекту архитектора С.А.Козловой. В 1996 – 1997 гг. был отреставрирован полукруглый пристрой, находящийся с северной стороны здания. Полная реставрация здания и его интерьеров завершилась к 2001 году. В настоящее время является резиденцией Президента Республики Татарстан и потому называется Президентский дворец. На центральном ризалите фасада здания развевается президентский штандарт.